"Eh bien donc, qui t’arrête?"
Сходила в кино на Слендермена, чего-то как-то не то.
Но согласна, худой мужчина с бледным лицом - неотразимый архетип, да, да, да.
Вон даже в мюзикле Fiddler on the Roof поется:
Matchmaker, Matchmaker,
I'll bring the veil,
You bring the groom,
Slender and pale
Но это ладно, не будем углубляться, а то получится как в тот раз, когда мы с подругой смотрели Красавицу и чудовище, а когда пошли титры, я сказала: ого, это же был Кевин Клайн! А подруга такая: ктооо? А я: ну, пиратский король с Бродвея. Почувствуй себя ретро.
Так я чего хочу сказать, в Слендермене мне видится нечто лавкрафтовское. А когда любишь Лавкрафта, то и ужасы не такие страшные. К примеру, у Кинга в рассказе Крауч-Энд есть такой пассаж: "Бойтесь Козлища с тысячью молодых". До Лавкрафта это воспринималось с определенной долей ужаса. После Лавкрафта - "авв, да это же Шубби, а-ня-ня".
А по мотивам Fiddler on the Roof есть лавкрафтианский мюзикл Shoggoth on the Roof, кстати говоря.
Но согласна, худой мужчина с бледным лицом - неотразимый архетип, да, да, да.
Вон даже в мюзикле Fiddler on the Roof поется:
Matchmaker, Matchmaker,
I'll bring the veil,
You bring the groom,
Slender and pale
Но это ладно, не будем углубляться, а то получится как в тот раз, когда мы с подругой смотрели Красавицу и чудовище, а когда пошли титры, я сказала: ого, это же был Кевин Клайн! А подруга такая: ктооо? А я: ну, пиратский король с Бродвея. Почувствуй себя ретро.
Так я чего хочу сказать, в Слендермене мне видится нечто лавкрафтовское. А когда любишь Лавкрафта, то и ужасы не такие страшные. К примеру, у Кинга в рассказе Крауч-Энд есть такой пассаж: "Бойтесь Козлища с тысячью молодых". До Лавкрафта это воспринималось с определенной долей ужаса. После Лавкрафта - "авв, да это же Шубби, а-ня-ня".